ЛИТЕРАТУРНАЯ СТРАНИЦА Сергей СОБОЛЬ НА ЗАПАСНОМ ПУТИ

     Аппарель опустилась, зашипев гидравликой. Он поднялся в отсек ВКД и, обойдя открытый проем, подошел к люку шлюзовой камеры. С заминками, вспоминая, набрал полученный в диспетчерской корабельный код, потом - свой идентификационный. Дверь на рычагах отошла внутрь - здесь шипела уже пневматика - и в камере (по идее, должно и во всем корабле, сейчас проверим) включилось рабочее освещение.
     Тщательно вычистив высокие ботинки в специальном устройстве у люка, он прошел внутрь, и на таком же, рассчитанном под грубые перчатки десантных скафандров, пульте внутреннего люка набрал код земной атмосферы. Как и положено, люк тоже открылся.
     Предкамера. Скафандры дежурной группы на подвесках для быстрого одевания, укладки вакуумных и десантных скафандров, укладки инструментов, порты заправки и проверки автономных СОЖ - все под пылезащиными пластиковыми чехлами.
     Он повернул направо, и обогнув стелажи открыл еще один люк. Пройдя полутемным (работало только дежурное освещение) тамбуром он попал в центральный пост.
     Вообще, находиться здесь при выключенных экранах было довольно странно, мягко говоря. Занимающий большую часть одного из обитаемых корпусов, ЦП был, вообще, довольно загроможденным: часть пультов, рабочие места пилотов и координатора находились в центре, одни кресла располагались выше общего пола, другие - ниже, некоторые пульты свисали с потолка. Когда экраны внешнего обзора, СИОС и терминалы СУ-БС, занимавшие почти все стены и часть потолка, работали, здесь было много просторнее. Сейчас только поблескивала в дежурном освещении все та же пылезащитная пленка - ею были покрыты все пульты и экраны, кроме одной небольшой клавиатуры и дисплея у рабочего места координатора. К нему и направился вошедший.
     Снова корабельный код, идентификационный, наконец - код допуска к управлению космическими аппаратами дальней зоны и - команда на расконсервацию!
     Помещение мгновенно наполнилось оглушительным шелестом и шипением - пылезащитная пленка исчезла в пазах по периметру экранов, культов, кресел, заработали пылесосы. Через минуту шипение перешло в равномерное шуршание - вентиляция вышла на стационарный режим. По пультам пробежали всполохи вспышек световых индикаторов - свидетельства подачи питания на отдельные системы.
     Внезапно - он даже зажмурился -вспыхнули экраны внешнего обзора, словно в ЦП убрали стены. День снаружи был далеко не солнечным, прямо скажем - противным, но после "дежурной" полутьмы переход был слишком...
     Он привычным движением вскочил на кресло координатора и огляделся. ЭВО работали все, неприметный текстовый формуляр на одном из них свидетельствовал - блоки СИОС оптического диапазона полностью работоспособны, замечаний к их состоянию нет.
     Руки замелькали над одним из пультов, на экране сбоку возникла внутренность отсека внекорабельной деятельности, телекамера медленно поворачивалась. Вот открытый люк шлюза, проем аппарели, сложенные под верхним люком рабочие и грузовые манипуляторы. Прожектор вырвал из полумрака обойму с дистанционно-управляемыми разведчиками, "космические мотоциклы" в ложементах... Все на месте, посторонних нет - аппарель поднять, внешний люк ШК закрыть! Так, эти приводы в норме, остальное проверим потом.
     Подтвердив команду на расконсервацию до стартовой готовности, он соскочил с координаторского кресла, поднял поставленную на пол сумку и пошел к двери в задней стене центрального поста. Отсек выдвижных устройств, когда-то названный так по аналогии с подводной лодкой, трап на верхний уровень, переходный тоннель над носовым шародвигателем, ведущий в первый жилой отсек.
     Иллюминатры в потолке и стенах, чуть не единственные на корабле. И не наружу, а в отсеки ВКД и грузовой. Ну и, соответственно, пульты ручного управления манипуляторами - потом, потом проверим...
     Компоновка жилого отсека в свое время доставила немало хлопот. Свято проводился принцип: проектируете для себя, вам в этом жить и летать! Как бы не просторно казалось поначалу, но достаточно вспомнить, что в этих "бочках" сидеть по 10 лет - и любой сколь угодно большой замкнутый объем будет тесен. К тому же специфические требования, вроде проноса (провоза!) носилок... И все же результат радовал: просторная каюткомпания с полами на разных уровнях, со встроенными выдвижными спорттренажерами, с программным и ручным управлением интерьером, с бассейном (это не здесь, это во втором отсеке); одноместные каюты с причудливой планировкой, не мешающей, впрочем, внутрикорабельным роботам.
     Войдя в каюту, он аккуратно положил сумку в запирающийся ящик (в корабле не должно быть незакрепленных предметов!), плюхнулся на койку, потянулся, усмехнулся - мало кто знал, что спальные места космонавтов (находившиеся как раз над потолком кают-компании) были отделены от нее отнюдь не декоративными панелями, а пулестойким композитом - на всякий случай, а случаи всякие бывают. Ладно, спать, как всегда, некогда...
     В "подвале" блоки СОЖ были уже очищены от пылезащитных покрытий. Локальный информатор сообщал, что ПГС проверена, замечаний по герметичности нет, приводы работают, и далее в том же духе... Хотя нет. Ионообменные фильтры надо обновлять процентов не 70, катализатор выработан еще больше, бактериальные реакторы просто пусты! - ну на месяц-то одному хватит? Шутка, до базы несколько часов.
     Через гермолюк в торце отсека и переходную (если нужно, она же и шлюзовая) камеру он прошел в грузовой отсек. Через громадный зал с куполом-потолком тянулись трапы, силовые балки, служащие как для усиления конструкции отсека, так и для фиксации грузов. Под правым грузовым порталом стоял закрепленный по-походному маленький - двухместный - колесный вездеход, судя по бортовому номеру входивший в комплектацию корабля.
     Гулко топая по грузовому полу, он подошел к шахте нижнего стыковочного узла, заглянул вниз. Услужливо включилось местное освещение. Посмотрел на верхний стыковочный узел, громадные люки грузовых порталов. Вообще-то герметизация таких громадных дыр стоила того, чтобы ее контролировать визуально, но на сей раз видимых повреждений не было, а более детальный контроль выполняет автоматика.
     Пройдя грузовой отсек по диагонали, через такую же переходную камеру он попал во второй жилой отсек. Выработка расходуемой части СОЖ здесь поменьше, но главное - в порядке медицинский комплекс, все укладки укомплектованы, дезинфекция, дегазация, дезактивация - все работает.
     Он придирчиво осмотрел, даже ощупал блоки "искусственная почка", "искусственное легкое", "искусственное сердце" - все в фирменных упаковках с инертным заполнителем, гарантийные сроки хранения... Работать можно.
     Еще один тоннель и последний обитаемый отсек - приборный. Он вывел резервный пульт СУ-БС в информационный режим и спустился на нижний уровень. Собственно, весь этот осмотр преследовал одну цель: убедиться, что в корабле нет ничего и никого лишнего, а все необходимое на месте. В принципе, за каждой декоративной панелью в жилых помещениях можно было спрятать многое, но именно на такой случай - и он знал это как немногие - имелась специальная неизвлекаемая и неотключаемая система, учитывающая все срабатывания всех замков.
     А здесь, в посещаемом отсеке, основным содержимым которого были приборы и агрегаты, нуждающиеся в частом обслуживании, декоративной отделки не было, зато в переплетении кабелей и трубопроводов, насосов и силовых распределительных блоков можно было, в принципе, замаскировать атомную мину килотонн на десять... Поэтому он внимательно, с включением всего наличного освещения, осмотрел все уровни, все закоулки. Атомная мина - это такой черный юмор, но береженого кое-кто бережет...
     Возвращаясь через грузовой отсек, он внимательно осмотрел силовые элементы под грузовыми порталами и обширные интерфейсные платы около них. Об этом тоже знали только разработчики и заказчики: под бортовыми гpузолюками можно установить многозарядные пусковые установки под ракеты самых разных классов, а в носовой выводится апертура лучевой пушки, это все скоро понадобится...
     Вернувшись в центральный пост, он сел на место координатора и вызвал сводку стартовой готовности. Та-ак... Реактор N3 даже не "прозванивается"... 75% взлетной мощности... И двигатель один накрылся бесповоротно, а один может работать только до ближнего крейсерского режима. Нет, вообще-то пустой корабль можно поднять на одном реакторе и четырех шародвигателях, но... Хотя, с другой стороны, чего же он хотел после шести лет консервации, интересно?! Реактор менять, два шара менять, бактериальные генераторы заправлять, фильтры и катализаторы менять... Что еще у нас плохого?
     Он включил станцию радиотехнической разведки (корабль чуть заметно дрогнул - в закрытом радиопрозрачным обтекателем пространстве между кормовыми гермоотсеками завозилась большая остронаправленная антенна) - чисто, потом запустил локаторный комплекс. Сейчас же на правой стене ожил экран тактической обстановки. Однако, движение здесь... Что твое Шереметьево! Ладно, сидеть можно долго. Есть стартовая готовность, пора идти...
    - "Вышка", я 13-й, прошу взлет в испытательную зону.
    - 13-й, я "Вышка", подтвердите прием воздушной обстановки!
    - Я 13-й, обстановку принял, прошу взлет!
    - 13-й, вам - взлет, эшелон 6 - 8 тысяч...
    Двигатели на "питание", "промежуточная", "взлетная", подъем! Осторожно манипулируя джойстиками и гашетками тяги, он вручную вывел корабль из-под каких-то опор, плавно довернул на север, и задрав нос почти под 45 градусов к горизонту пошел в зону.
     На в подводном флоте существует такой порядок: перед дальним походом, в котором есть вероятность попадания в чужие "уши", лодка выходит на акустический полигон, где ее гоняют на рабочих режимах и слушают. Если уровень шумов высок, лодку могут отправить на завод - на ремонт. Перед выходом на задание разведгруппе дается команда "Попрыгать!". Задача - выявить, не звенит ли чего, выдавая разведчика шумом, не болтается ли что, мешая бежать? Корабль дальнего космоса перед рейсом, тем более - после расконсервации, выводится в испытательную зону. Прогоняются на всех режимах подъемные двигатели, проверяются приводы механизмов, балансировка, реакция на управляющие команды.
     Практически, на рабочее место координатора выведено почти все управление кораблем - все бортовые системы, пилотирование, выбор режимов работы СИОС. Если, как сейчас, кораблем управляет один человек, лучше всего это делать с места координатора. Обычно он так и делал, так будет и в этом полете, но сейчас он сел на место пилота...
     Диспетчер на "вышке" немолод и видел всякое. На этом полигоне испытывалась новая техника, работали пилотажные группы. И старые аппараты на продление ресурса здесь тоже гоняли, в том числе и эти "ракоскорпионы". Но чтобы так!..
     Выделенная зона имела размеры 5 на 7 километров по горизонту и 2 километра по высоте, километрах в пяти от "вышки". Сначала диспетчер изумленно уставился на экран локатора, потом перевел все остальное на автосопровождение и кинулся к телекамерам, пытаясь понять, что, собственно, происходит?
     Человек с невнятной речью и дрожащими руками, похожий на кого угодно, только не на пилота-космонавта, уверенно крутил на древнем грузовике программу вертолетного фристайла, и это было только начало... Постепенно крены "ракоскорпиона" становились все круче, вот он вполне прилично изобразил бочку, боевой разворот, одну петлю, другую... "крюк" на крутом вираже... "абракадабра", "чакра"... Жуткая смесь вертолетного, самолетного, гравилетного пилотажа постепенно заполняла весь выделенный объем испытательной зоны, как будто пилот задался целью пролететь через каждую его точку.
     Корабль остановился внезапно, будто уткнулся в стену. На экране телемонитора было хорошо видно, как выдвигались и убирались "ноги" шасси, открывались и захлопывались крышки грузовых люков. Потом ожила связь:
    - "Вышка", я 13-й, зону закончил, ухожу вверх.
    - 13-й, колодец для вас будет свободен через шесть минут на десять до эшелона двести...
    - "Вышка", игры кончились. Мой карт-бланш номер десять-четыре, проверьте по идентификации.
    - М-м-м... Товарищ Соболь, у вас ведь один из четырех реакторов не работает, и двигатели...
    Диспетчер знает: пилот с карт-бланшем имеет право летать везде, даже в запретных зонах и "зонах свободного огня", не обращая внимания на службы УВД. Но на такой машине?!
    - Спасибо, "Вышка"! Это мы исправим, Счастливо оставаться!..

     В принципе, гонять дальние космические грузовики в режиме следования рельефу нежелательно. Да они просто на это и не расчитаны. Но даже если бы он специально не задумывался об этом, сработала бы привычка, которая - вторая натура: зачем лишний раз "светить" подходы к базе СКБ?!
     Эта была древнейшей на Земле. И до сих пор, хотя она давно уже не имела того значения, что когда-то, режим маскировки соблюдался свято: все то же не очень чистое и исправное, хоть и бетонированное, летное поле, все те же бревенчатые, реже -современные саморастущие, дома, прячущиеся в лесу.
     Но это снаружи. И в начале своей СКБ-шной карьеры, когда снабжение шло по воздуху, полулегально, здесь было "кое-что". За прошедшие века подземные сооружения ушли почти на километр вглубь, а верхние несколько десятков метров представляли собой, по существу, громадное многоэтажное здание, крышей которого и был этот аэродром, этот городок (под бревнами - броня), этот лес...
     Шифр внутрибазовой сети остался прежним, разрешение на посадку выдается автоматически, как и команда на открытие приемных ворот. Последние представляют собой опускающуюся (можно под углом, как аппарель, можно по частям) плиту длиной около километра и шириной метров за пятьсот. Во все стороны от нее расположены ангары, способные принять многие образцы летной техники.
     Он аккуратно завел корабль в зев ангара (аппарель сразу поднялась на место). Огромный плоский зал осветился - здесь работало все. Опоры шасси уперлись в бетонные плиты.
    - Здесь есть кто-нибудь живой, или только роботы?
    - А, высокий гость... Чего плохого скажешь? -человек на экране имел вид только что проснувшегося.
    - Здорово, хозяин. Как тут у вас с запчастями?
    - А что, в этом одре что-то работает? -дежурный с сомнением глядел на свой обзорный экран.
    - Сам удивляюсь. Один реактор типоразмера 1П нужно менять, два шаромотора 3Т, видимо, тоже. Бактериальные реакторы просто пусты, запас фильтров СОЖ, естественно, обновить. Остальное работает! Для 6 лет консеравции вполне прилично.
    - Для шести? Слушай, ты ничего не путаешь?
    - Диагностика, вроде, не врет. Потом, я крутанул в испытательной зоне предельный пилотаж - диспетчеру чуть плохо не стало... Все остальное работает.
    - С шаромоторами проблем нет, а реакторы этого типоразмера только М8-серии, других просто уже не делают. По габаритам и посадочным местам то же самое, но мощность втрое больше. Может, все поменять?
    - М-м... подумаю, не горит. Что со спецоборудованием?
    - С пушкой проблем никаких, а ракеты только в навал - таких пусковых установок нет не только здесь - вообще на Земле.
    - Перебьюсь. Значит, реактор N3, двигатели NN 5 и 8, СОЖ полностью.
    - Принято. Встречай роботов.
     Он одел гарнитуру объектовой связи и в отсеке выдвижных устройств поднялся на "рубку". Этот обтекатель справа перед горбом грузового отсека прикрывал телескопы системы ориентации, перископы аварийной обзорной системы - на маловероятный случай "вылета" всех наружних телекамер - и выносные пульты управления для внекорабельных операций, где требовался глаз, прикрытый не более чем стеклом шлема.
     Он активировал пульт с небольшим индикатором и двумя джойстиками, размещенный на подвижной консоли, и, обернувшись к третьему - переднему правому - реактору, руководствуясь высвеченной на дисплее схемой (в "реакторной" части по-прежнему мертвой), начал расстыковывать коммуникации.
     Вот распахнулись крышки монтажных люков; было видно - и слышно - как отходили в нерабочее положение штекеры энергоразъемов, управляющих шин; зашипела продувка стыковочных муфт трубопроводов СОТР.
     В этот момент ангар огласила какофония технических шумов: зашипели воздушные подушки транспортных платформ, с визгом и лязгом с потолка опустился манипулятор погрузчика. Захваты нашли миниатюрные монтажные гнзда на корпусе реактора и запустили в них свои стальные пальцы.
     Человек на "рубке" ввел сигнал готовности - и массивный бочкообразный энергоблок взмыл - корабль качнуло - из своей "норы". Туда, в недра старого грузовика, сейчас же устремились две камеры на манипуляторах: одна - местная, с потолка, вторая - на длинной гибкой "стреле" выскользнула из верхнего люка отсека ВКД.
     Одна "подушка" укатила с отработанным реактором, в этот момент над гнездом в борту корабля уже повис новый. Быстрым и точным - хотя "ракоскорпион" снова качнуло - движением погрузчик вогнал блок 3-М8 на место. Человек набирал стыковочные команды, и диагностика сразу удовлетворенно засветилась, показывая, что новый блок в рабочем состоянии.
     Привода загоняли в рабочее положение силовые и управляющие штекеры, плотоядно чмокнули коммуникации СОТР, лязгнули технологические крышки - все, с этим порядок.
     Он отключил пульт, спустился в гермоконтур и вернулся в центральный пост. На энергетической мнемосхеме третий реактор, как и положено, светился теперь ярче других, но внимание человека привлекали теперь подъемно-маршевые двигатели. Контур восьмого - левого переднего - на мнемосхеме был просто черен. Пятый - задний - подавал некоторые признаки жизни, да и недавнем полете "выкладывался" процентов на 60 тяги, но далеко с ним идти было нельзя.
    - Монтажные роботы, сообщите свои позывные!
    - ЕМ-8!
    - ЕМ-23!
    - Задача - замена шародвигателей. Знакома?
    - Да! - в один голос.
    - 8-й - под 5-й двигатель, 23-й, ваш - агрегат номер 8.
    - ЕМ-8 готов принять двигатель 5!
    - ЕМ-23 готов принять двигатель 8!
    - Держите! - скомандовал он, набирая код расцепки.
     Монтажные ложементы плавно опустились, извлекая шаромоторы из гнезд корпуса. Ма-ать! Как он там вообще держался-то?! Верхняя часть восьмого двигателя изящной кучей лежала на нижней полусфере...
    - ЕМ-8, дай изображение гнезда!
     Внутренняя экранировка, силовые разъемы, крепежные замки - все в порядке. Что-то он не слышал, чтобы где-то упоминались механические разрушения шародвигателей в целом корабле. Разве что, усталостные... Нет, это надо щупать своими руками.     - ЕМ-8, стремянку!
     20 минут спустя он спустился на пол ангара. Никаких внешних причин разрушения двигателя не было, но факт - налицо...
    - ЕМ-8, ЕМ-23, продолжайте работу. Разбитый шар - в лабораторию. Хозяин! Дарю тему для докторской: что мого разбить шаромотор на куски?
    - Спасибо, гость! У меня это будет уже третья, а на твоем месте я бы внимательно проверил журнал этого "одра". Если внешних повреждений нет, остается два варианта: технологический брак или господь бог. И кстати, встречай еще гостей - к тебе, наверное!
    - Дай, пожалуйста, внешнюю картинку!.. Да, это ко мне. Открывай ворота, хозяин.
     На крохотном мониторе "объектовой" гарнитуры наблюдался миниатюрный треугольный автолет, заходивший на базу в высшей степени профессионально: будто это была... был неизвестный объект, на который нужно было высадить разведавангард, и при этом в любой момент подавить возможные огневые точки...      Подход на минимальной высоте. Горка у границы - предварительный визуальный осмотр. Проход над полем на высоте метров 50, пара виражей в разные стороны - рекогнасцировка и - вызов огня. Над плавно опускающейся плитой нос столь же плавно пошел вниз. Четкая дуга переворота - может, оказывается! - и треугольник аккуратно втирается в проем между еще опускающейся плитой и перекрытием ангара.
    ...Этот прием посадки когда-то разработал их общий знакомый - впервые для гравихронных аппаратов: считалось, что на них обратный пилотаж невыполним. И сам таким же образом - и тоже впервые с гравихронного аппарата - закатил в некий высокозащищенный объект "спецбоеприпас", тем самым "несколько" изменив ход истории...
     Впрочем, он наблюдал это уже воочию, стоя у аппарели грузовика. Автолет - благо, подъемные двигатели работают бесшумно - облетел корабль, чуть не задев роботов, и сел носом к воротам, будто собрался не на шутку защищать "ракоскорпиона" от неведомой, грозящей извне опасности.
     Он помог соскочить женщине с автолета, обнял ее, вдруг резким движением подхватил на руки, понес к кораблю.
    - Будешь вырываться - упадешь.
    - А если идет видеозапись?
    - Конечно идет! Координатор здешний, как и любой на его месте, воет от скуки. Но ты забыла наши правила: пусть снимают, все что хотят - здесь только свои, мы же дома!
     Аппарель, отсек ВКД - стоп, здесь все равно нужно чистить обувь - шлюзовая камера, предкамера, тамбур, центральный пост. Со словами "Прошу вас, Ваше Величество", он посадил ее на кресло координатора. Шаг назад, вытянулся, приложил руку к гарнитуре -все не к "пустой голове":
    - На вверенном мне "ракоскорпионе" проходит плановый средний ремонт с заменой агрегатов первой группы и зарядкой СОЖ. Старт по готовности или когда прикажете!

    ...За небольшое время, прошедшее после операции, о ней написаны тома. Но, как и во всех подобных случаях, по делу сказано чрезвычайно мало, скорее наоборот. Достаточно посмотреть, какие предположения высказываются по поводу личностей, совершивших это.
     Между тем, все предельно просто. Да, сегодня цивилизация, известная как Человечество Земли, насчитывает полсотни миллиардов человек. И найти среди них светловолосую женщину среднего роста, спортивного сложения и седеющего худого мужчину крайне сложно. Не поможет даже тот факт, что мужчина носит очки - и таких наберется несколько десятков миллионов. Но...
     Но получить в личное пользование космический корабль, уже несколько столетий известный как "ракоскорпион", может далеко не каждый. Их тоже построено больше десяти тысяч, и не менее двух тысяч еще летают, особенно в осваиваемой зоне (Y), да и в пограничной. Еще до пяти тысяч выведены из эксплуатации и хранятся на консервации на разных планетах в зоне Z. В принципе, каждый человек может пользоваться любым из последних, но при одном условии - если он имеет не только квалификацию пилота гравихронной техники (таких не менее десяти миллиардов), но и право на управление пассажирскими кораблями неограниченного класса (правда, и таких несколько десятков миллионов). Дело, однако, в том, что последняя категория людей находится на особом учете Космофлота, и регулярно отслеживается.
     Далее, интересующий нас "ракоскорпион" - не совсем обычный. Первоначельно машина задумывалась как экспериментально-грузовая, но особенности компоновки на полтысячелетия сделали корабль практически бессменной основой для всевозможных модификаций. В том числе и специальной - для всех подразделений СКБ. Этот вариант, отличающийся значительными доработками в системе управления (наличием прицельного комплекса и системы тактического управления) и посадочными местами под размещение лучевого, полевого и ракетно-бомбового вооружения.
     И таких машин в разное время было выпущено около двух сотен. Большая их часть еще живы, хотя и на консервации. Так вот, эти корабли ТОЖЕ на спецконтроле, спецконтроле СКБ. Их тоже можно "взять покататься", но... в том случае, если "ответственный съемщик" имеет перед Человечеством определенные заслуги. В каждом конкретном случае вопрос решается на очень высоком уровне, по критериям, которые не секретны, но и не афишируются.
     В самом первом приближении их можно сформулировать так: желающий попользоваться боевым "ракоскорпионом" должен своей работой и жизнью подтвердить свой высший уровень социальной ответственности, а именно - способность принимать решения в критических ситуациях, связанных с жизнью людей. Здесь трудно как-то априорно выделить социальную группу, но - опять-таки, в первом приближении - это командиры лайнеров-снабженцев и кораблей дальразведки Космофлота, руководители и некоторые участники экспедиций в неосвоенные области космоса, нынешние и бывшие члены Высшего координационного совета, сотрудники Службы Космической Безопасности и Управления Аварийно-Спасательных Служб... Таких наберется до нескольких миллионов. Но повторяю, решение принимается в каждом конкретном случае отдельно.
     Все эти рассуждения, однако, имеют чисто социологическое значение. На самом деле герои наши вычисляются практичеки однозначно, по следующей элементарной причине.
     Как известно, интересующие нас персонажи пользовались ядерными оружием, причем отнюдь не кустарного изготовления. Нельзя сказать, чтобы ОМП было очень большой редкостью, даже на Земле. Но на Земле это головки ракетных систем комплексов "Зеркало" и "Последний довод", снять которые невозможно в принципе. Все же остальные ядерные боеголовки находятся в распоряжении Флота Специального Назначения СКБ.
     В принципе, с момента основания Службы в XX веке ЛЮБОЙ "звездный чекист" имеет право по своему усмотрению задействовать весь имеющийся у СКБ арсенал ОМП. Но получить, что называется, "бомбу в карман" могут только люди, имеющие ядерный карт-бланш. А таких не может быть больше 10. Правда, сейчас их 11 - за счет четырех Вернувшихся.